Следы великих битв на израненной плоти матушки земли, разве они видны безоружному нашему взгляду? Какое же оружие нужно нам, лесным котам, что бы узреть кровавое действо, которое, как великий танец, как величественный бал во имя смерти и только для неё, жал свою жатву столетиями на этой земле, быть может даже на этой поляне?! Всего лишь искалеченная фантазия, всего лишь кривое зеркало наших глаз, искажённый мозг, только он может постичь и увидеть это, я был в этом убеждён. Я совершенен, я как божество, как нечто, что породило наших звёздных предков, ведь был какой-то начальный предок, а кто создал его!? Так вот Я создал его плоть, шерсть, глаза, клыки, я вложил в него желание убивать, но тогда ещё не создал тех, на кого обрушиться его праведный гнев и не создал тех, во имя кого он будет совершать кровавые деяния. Я молод, я слишком молод и ничто, никто не сможет сказать, что из увиденного мною в сладковатом бреду, на поляне, когда голос предводительницы плывёт над нашими главами, правда, а что лишь выдумка больно фантазии.
Я слышу лишь крики, боль, страдание, писк, чёртов писк котят, стоны сотен больных, крики сгоревших. Предки, разве они слепы, разве залиты их уши воском и свинцом, забиты серой, разве не слышны им все эти голоса, крики, стоны, звуки, они кричат о боли, во имя смерти. Они скулят её имя, тысячи имён своих убийц, а через их имена складывается Её имя. Неуловима, как редчайшая птица, как сам создатель мира и прекрасна, милостива, моя госпожа. Иногда мне казалось, что она нежно касается моего лица, как касалось его иногда мать, касается, перед сокрушительным ударом, который вышибет из меня дух. Но удар никогда не наступал, я лишь просыпался от дурмана и оказывался в месте, в которое шёл. Мои ноги сами, как верные, умные собаки, приносили меня к нему, клали на мягкую траву. Я не помнил как оказался на главное лагерной поляне, рядом с кучей дичи.
Мне, увы, нечего добавить к этом безмолвию тушек, к этому многоклеточному памятнику из плоти. Знаете кому этот памятник?! О нет, не умению охотников, не звёздным предкам, а самой смерти и её запах, смешавшись с запахом набухшей от крови шерсти, влажных перьев и самой крови, алой и тягучей, с терпким железным привкусом. нотки которого чувствуются даже в её запахе, это её аромат, фирменный запах, впрочем, духи она применяет не для каждого свидания. А уж если она вас навестит будьте уверены, смерть редко кто забывает, особенно её нежные поцелуи, холодные как чистый, кристальный лёд.
Я видел, как смерть убивает душу, любовь, нежность, заботу, как она очерняет всё, к чему прикасается, даже если оставляет его жить. Отмороженная лапа чернеет, так и душа. Вот как я думал, вот что виделось мне, когда меня вдруг толкнул какой-то кот. Он вывел меня из раздумий.
Толстый, рыжий, плешивый, урод, - подумал я, покачнувшись на свои тонких лапах. Конечно, кот был не рыжим, не толстым, скорее даже лишённым жира, мускулистым красавцем и шерсть у него была густая, красивая, но мне было всё равно. Как я сказал, так и будет, пусть даже я промямлил ему вслед.
- извините пожалуйста.  - Я затравленно оглянулся и отошёл подальше. Стоило мне закрыть глаза и снова окунутся в мир боли, крови и смерти, как в голове проснулся червяк. То есть жил он, конечно, не в голове, а в яблоке, в сочном глазном моём яблоке, но говорил со мною постоянно, заползая в пыльную, отсыревшую мою черепную коробку, в плотном замкнутом пространстве которой гнил мой чёрный мозг. Смерть поцеловала меня в глаз и теперь там червяк, она погладила меня по ней и теперь в ней царит темнота, затхлый воздух и треск.
Треск бывает тихим, бывает оглушительным, но я почти всегда его слышу, а если нет, то стоит прислушаться... и вот же он! Он накатывает, подобно всесильному океану, поглощает мою голову, заливает рот, толкается между сжатых до скрипа зубов, течёт изо рта со слюной и снова отступает, оставляя на стенках мое головы и рта железный привкус и тошноту, а тело наливается свинцовой слабостью и заполняется муравьями, которые топчут всю мою кожу изнутри. Я схожу с ума и я снова закрыл глаза.
Треск усилился, иногда мне кажется, что это океан толкается внутри меня, как дитя, желая родить что-то большее, а голова моя пухнет, как брюхо беременных кошек и низвергнется из неё дитя смерти и тьмы, ну да ладно, меня что-то отвлекает. Голос?! Кто-то говорит моё имя? Уродливое имя у меня, скажу я вам, отвратительное, порядком мне надоело. Зовут в честь как-то животного, уж лучше был бы волком или чем-то более смертоносным, чем лисой. Как мне, лисы, хоть и ужасны, но нисколько не кровожадны. Может лучше было бы назваться собакой, цепным животным двуногих не знающим жалости и смысла в убийствах, ведь жертв своих оно не есть. Я подобен скорее ей, только служу не человеку, столь же смертному,как и я, а самой Госпоже.

Отредактировано Лис (30.06.2014 02:06)

Фигура появилась из пыли, словно божество из сказочного туманна. Свет падал на поляну и каждая крупица минерала, которая обрела ангельскую способность к полёту, искрилась и горела в неярких длинных лучах. Это была его наставница и её силуэт вызвал внутри Лиса интерес и одновременно желание исчезнуть с пути этой кошки. Нет, то вы, в ней не было ни капли той искренней злости, жестокости, которыми был до краёв полон. Она была хорошей кошкой, лучшей из наставниц для любого котика. Лис не стал бы исключением, если бы преследовал, как и все, основную цель лесного кота: стать воином. Нет, ему и сейчас были интересны сражением, умение убивать быстро, легко, бесшумно, но это не приносило уже былого восторга. Учёба всегда тяжела, пусть даже твоя наставница... хотя нет, именно потому, что твоя наставница красива. У  Лиса играли гормоны. Пубертатный период его мозгов только начался и то, что кошка рядом с ним была старше его на приличное количество лет не волновала ни одно из его полушарий. На морде Лиса появилась привычная, доброжелательная улыбка, которая выскакивала, как чёрт из табакерки, всегда. При виде каждого соплеменника, каждого незнакомца. Он умел быть вежливым, умел быть галантным и обходительным, умело скрывал почти все взгляды, которыми мог бы одарить привлекательную кошку. но сегодня он не стал скрывать этот, в чём-то пошлый, в чём-то восхищённый взгляд. Секунда и вот, выражение глаз соответствует его статусу. Он смотрел на свою Учительницу, но всё же, что-то нехорошее ютилось в его левом глазном яблоке.
Хочешь её? Нет, не хочешь? Она недостаточно хороша для тебя? А представь, какова она мёртвая? Мне бы понравилось с ней, если бы она была такой холодной... - кот резко заставил голос внутри замолчать, червь обиженно скрылся в органе зрения. Несчастный белый шарик начал болеть, дёрнулся, но Лис старался всё так же мило улыбаться и не подавать виду. Слова, кошка приглашала его на тренировку или охоту? Ну да, а он опять стоит, смотрит на кошку и молчит, ничего не говоря. По сути, он знал, что ответ "Нет" наставницу никогда не удовлетворит. Смешно полагать, что она просто развернётся и уйдёт, если он скажет подобную глупость.
- Я сгораю от желания... - Бедный Лис, он смутился от того, что только что сказал. Он имел в виду совсем не это, всё это тот чёртов червь, это он вложил столько томности в голос и Лису пришлось тут же поправятся.
- Ну, желания с вами... это, пойти, ну вы поняли. - он опустил голову. Пожалуй, он таки был жалким.

Отредактировано Лис (30.06.2014 12:03)

О, смерти и похоти воздам я хвалу. Началу рождения жизни и её финалу, сеятелю и жнецу. Похоть есть начало жизни, упругий и сильный толчок нашей природной сути, наших низких желаний к продолжению рода любого существа.
Любовь ли толкает нас к нему или же истинно животное происхождение нашей страсти?! Что есть любовь, что есть зов плоти, которая шепчет нам, что пора бы позаботится о будущем и видит в каждой кошке лишь мать детей, хранилище яйцеклеток с неплохим генофондом, тем, что так нравится нашим генам.
Лис, он был рабом своей мужской природы, тупым последователем гормонов, ударивших ему в голову, будто навязчивый запах краски или ацетона. Они шептали, что пора бы уже что-то сделать, до коли тратить свою жизнь на ублажение самого себя самим собой? Разве неприятно заиметь подругу дней суровых, верную, а может и нет, генам плевать. Глаз ласкает тело кошки, изгибы, бёдра, хвост и то, что скрывает его пушистое величество.
О нет, нет, глаза запоминают каждую деталь, что бы потом, во все заставить тело котика напрячься, задумать нечто отвратительное в реальности и совершить это во сне. Непорочность?! Нет, Лис никогда не страдал такими вещами. Он часто подглядывал за котами со своего племени, с завистью, он наблюдал как кошки и коты продолжают свой род под стоны и крики друг друга, а ведь он ничем их не хуже.
Злость кипела в нём тогда. Злость и возбуждение сливались в его голове, в груди, во всех его суставах и заставляли его идти, не разбирая дороги, не различая лиц и не слыша никого. Пусть они все лопнут, как надувные шары, а ему всё равно, лишь бы остаться одному и, тяжело дыша, упасть где-то на поляне, скуля от желания, боли и тяжёлое его дыхание пусть тревожит только его.
- Конечно, наставница, куда пойдём? - он снова спокоен, будто его лицо вылито из камня. Голос стал тихим, покорным, будто бы он котёнок и в чём-то виновен. Таким голос чаще обладают кошечки, они по природе своей мягче, не столь своенравны, скорее всего домашние. Они видели в мире много зла, но через закрытые окна домов, а от того им ещё более страшно, им хочется пресмыкаться в надежде, что их не обидят и у них именно такой голос. Разноглазка могла бы к нему уже привыкнуть, впрочем, он не становился от этого менее жалким и тихим.
Голос Лиса был едва слышно в гуле толпы. Новый посвящённый, его следовало бы поздравить, что бы не казаться невежливым, но рыжий кот не торопился. Его всё равно никто не замечал. Поразительно,как он умел быть Никем. Пустым местом, на которое всё время натыкаются и говорят с раздражением: "Откуда ты тут взялся?!" К нему не хочется испытывать ни жалости, ни ненависти. Он подобен стулу, на который нельзя долго злится, лишь переставить и пойти дальше. Вряд ли стул станет вашим врагом или другом. Да вы и не вспомните о нём. У вас таких стульев ещё огого сколько будет... голубые глаза котика устремились в сторону выхода из лагеря.
- У нас будет охота или тренировка? Как вы пожелаете?
Лис никогда не выбирал сам, предпочитаю в таких вещах давать волю другим. Иных это злило, другим нравилось, третьим было всё равно, но никому и в голову не могло прийти, что котику просто Всё равно что делать, единственное, что его интересует, это то, чем он займётся вечером или ночью, когда луна взойдёт, подобно солнцу и заменит  огненный диск на небосводе.
Звёзды, налитые вишни небесного дерева, тучи листва его, звёзды вишни, а может жёлуди, Лис, к примеру, так и не решил, они будут подмигивать ему, когда он будет мучить полуживого кролика и откусит ему ещё живому глаз. Они хрустят, как сыроежки. Вкусно.
Он будет смеяться, а затем уснёт, обнимая окровавленный труп лапами и задушит в своих объятьях, нежно прижимая остатки дичи и вдыхая аромат духов смерти, а на тренировку ему всё равно.

Разноглазка смотрел на весь мир восхищёнными, наивными глазами новорождённого котёнка. Воительница, как и многие из нас, видели в этом мире только красоту, невинность и чистоту. Вот солнце, оно такое жёлтое, доброе и светлое, его лучи нежно гладят котов по головам, дарят деревьям целебную энергию для фотосинтеза и даже самый глупый котёнок должен оценить невесомые потоки воздуха, кислород в которых и является плодами жизнедеятельности флоры нашей земли. Всякая фауна, если она, конечно, ещё жива, безмерно благодарная лиственным деревьям, да и всем прочим тоже, ведь без них их жизнь, якобы, покинула их и они бы сильно опечалились.
Лис видео всё совершенно не так. Вместо яркого солнца, он видел жуткое небесное тело, которое сожжёт каждого, кто приблизиться к нему слишком близко. Оно запросто напечёт тебе голову, превращая мозги в кипящее масло и навсегда оставляя в ни последствия солнечного удара. И то, что оно светит именно нам всего лишь случайность. И именно из-за него жизни нет, к примеру на Венере или на далёком Марсе. Слишком холодно или жарко. Мир наш просто крутиться вокруг солнца, но ему равно, есть мы или нет, когда оно взорвётся то и мы сгорим в его лучах. Без него, конечно, плохо, но мы слишком от него зависим, меня это пугает, Лис же просто думал, как много вреда оно приносит котам в такие жаркие летние дни. И пыль от солнца, и воды меньше из-за него, и тошнит, наверное, тоже от него.
Тучи? О да, чудная вещь. Они приносят тень, за это Лис их любил, они несут дождь, красивые, но надоедают. Долго в небо не посмотришь, уж больно они одинаковые, да и во время грозы именно из их недр так часто сверкают молнии, ударяя тех же глупых котов. Лис не хотел бы стать барбекю в шерсти и когда он смотрел на тучи, то неизменно думал о дожде и том, как отвратительны летние дожди. Мокро, жарко, душно, ещё хуже, чем когда сухо. Рыжий котик думал о таких вещах с раздражением и пусть всем деревьям нравилась мысль о дожде, их вкусов оруженосец не рассматривал.
Деревья. Думаете они для нас стараются? Да любой биолог вам скажет, что кислород они и сами отлично потребляют, более того, он всего лишь побочный продукт в реакции, от которой им нужен исключительно углевод. Да да, это не тайна. Природе на нас плевать, каждая тварь заботиться только о себе и о том, как выжить её виду. Нет в ней ничего красивого, всюду смерть, ненависть, убийство.
Они ведь идут не полюбоваться полёвками, а съесть их.  Тонкие мышиные шейки, сочные птичьи крылья? Разве хотят все эти живые существа оказаться на обеденном столе лесных котов? Да очнитесь вы. Природа это смерть, боль и страдания. Вот вы смотрите на зелёные сочные стебли, а деревья это растут на трупах зверей, которые ели эти деревья, на отходах их жизнедеятельности и это красиво?! Эти дубы пожирают гниющие останки тех, кто их ел. Это отвратительно, но в природе так заведено. Любовь, дружба, а вместе с тем, кошка вполне может позавтракать котятами, если от этого будет зависеть её выживание.
Лис никогда не ходил, любуясь стройными берёзами, а вдруг одна из них сломается и придушить кого-то?  И воздух этот уже кто-то вдыхал до вас и воду эту пили. Хорошо, что мы ещё живы, ведь смерть крадётся за каждым из нас даже в такой солнечный день, как этот и  догнать может в любую минуту нашей искрящейся жизни. Одно прикосновение её холодных пальцев и фитиль на твоей свечке уже дымиться, потухая навсегда, а ты и не заметил, как она подкралась из-за поворота в виде машины двуногих, бешеной лисой или кровожадным филином. Она повсюду и лесные кошки видят её так часто, что перестают замечать, а жаль.
- Охота - сказал кот, не глядя на наставницу, с интересом и лёгким волнением изучая окрестности. Кто знает, что там, в сочной листве, между тёмных, ореховых цветом стволов деревьев. - Или вы не хотите поубивать сегодня? Там потрошить живность, в принципе, удобней. Можно поломать несколько дроздов или перегрызть парочку шеек полёвкам, да-да, думаю, это будет великолепно, а потом все трупы свалить в кучу, будет великолепный запах...Ой, я увлёкся, простите. Он скривился. За долгое время такое случилось впервые. Пожалуй, он начал привыкать к этой кошке слишком сильно. А ведь какой обличающий восторг был в его глазах.